Встреча состоится 18 декабря в 15 часов в актовом зале библиотеки имени Курбатова (Профсоюзная, 2, 1 этаж). В программе участвует заслуженный артист России Виктор Яковлев.
И слово это отозвалось в сердцах их соотечественников через десятилетия.
Владимир Набоков-Сирин в литературу ворвался истово, с кружащим словоформированием, не оглядываясь на реплики, удивляясь и ликуя на самого себя. Всё, имя состоялось! Кто ж понимал тогда, что это параллельный Джеймс Джойс…
Сирина прочитало русское литературное зарубежье, а это была отечественная интеллектуальная элита (вот уж где прекрасно это слово - элита). Георгий Адамович, Владислав Ходасевич, Пётр Бицилли, Владимир Вейдле, Глеб Струве, Михаил Осоргин, - они писали о явлении Сирина-Набокова сразу, проведя бессонную ночь с номером «Современных записок». И восхищались, и критиковали, и негодовали, доходя до обморочного признания: как у него рождается ТАКОЕ - «…глобусы грудей и прыщавые лопатки кривоногих дев»; «вспорхливое чучело тропической птички».
«…Удивляет и пленяет не стиль, не умение прекрасно писать о чём угодно, а слияние автора с предметом, способность высечь огонь отовсюду, дар найти свою, ничью другую, а именно свою тему и как-то так её вывернуть, обглодать, выжать, что, кажется, больше ничего из неё уж и извлечь было невозможно», - пишет Георгий Адамович.
Энтони Бёрджесс, защищая Набокова от вечных критиков его «Лолиты» откровенно категоричен: «…настоящий художник довольствуется своим собственным искусством и что содержание, в конце концов, так же не имеет никакого отношения к эстетическому опыту, как песчинка – к устрице».
Набоковское литературоведение значительно: писатель изначально рассматривался как явление слова, а впоследствии специалисты изучали аспекты парономасии (каламбур на самом высоком уровне искусства), пародийности, сатиры, звукового ряда его текстов.
Даже въедливый Александр Солженицын назвал его диковинным писателем. Александр Исаевич ставил свою подпись и на Нобелевскую номинацию Владимира Набокова, но войти в «королевскую обитель» швейцарского небожителя так и не решился. Набоков ждал его два часа.
Наверное, как и студенты Набокова, мы могли бы предъявить претензию по поводу его высказываний о творчестве Достоевского, Томаса Манна, Стендаля, Золя, Бальзака…
Для этого надо всего лишь стать Набоковым. Ведь мандельштамовское «след алмазом по стеклу» отменить невозможно никакой директивой.
Нина Яковлева,
руководитель Регионального центра чтения
(1 этаж, 103 кабинет, тел. 72-84-03)
