13 октября сто сорок четыре года назад в Одессе родился человек, которого судьба наделила не только замечательным поэтическим талантом, но и высшим даром бескорыстной любви к детям и животным. Имя Саша Черный знакомо всем поклонникам литературы Серебряного века.
Строгий сатирик и утонченный лирик, наделенный совершенным вкусом, невероятно талантливый поэт, прозаик и журналист – он находился на пике популярности в России начала двадцатого столетия. Почитатели его таланта с нетерпением ожидали очередного выпуска «Сатирикона», который печатал его злободневные стихи и сатиры, его творчество вызывало споры и восхищение. Настоящие имя и фамилия этого человека – Александр Михайлович Гликберг, но в истории литературы Серебряного века он навсегда остался как Саша Черный.
В недолгой жизни Саши Черного было много событий – война, в которой он принимал участие добровольцем, революция, которую он категорически отверг, тяжело доставшаяся ему эмиграция. Но в любой ситуации Черный всегда оставался верен своим творческим идеалам и принципам. Возможно, по этой причине его творения не просто до сих пор живы, но и остаются злободневными по сегодняшний день.
Владимир Набоков писал в некрологе, что после Саши Черного остались «несколько книг и тихая прелестная тень». Книги эти переиздаются до сих пор, а о жизни человека, отражением которого была «тихая прелестная тень», нам очень хочется рассказать и порекомендовать читателям книгу кандидата филологических наук Виктории Миленко, в которой на суд читателей представлена первая попытка полного жизнеописания поэта, где обозначены и творческие, и географические вехи его пути: Одесса, Белая Церковь, Житомир, Петербург, Гейдельберг, Псков, Вильнюс, Берлин, Рим, Париж и наконец Прованс — желанная ему «вершина голая».
Миленко, В. Д. Саша Черный : печальный рыцарь смеха : [16+] / Миленко Виктория Дмитриевна, Черный Саша ; Виктория Миленко. - Москва : Молодая гвардия, 2014. - 365, [1] с., [16] л. ил., портр., факс. ; 21. - (Жизнь замечательных людей ; вып. 1706 (1506)). - Библиогр.: с. 364-365. - ISBN 978-5-235-03729-8.
Саша Черный - знаменитый сатирический поэт, по одним оценкам — «безнадежный пессимист», по другим — «детская душа». Каким был этот человек, создавший язвительную картину своей эпохи и вдруг развернувшийся к противоположным жанрам? Что заставляло его бросаться от сатиры — к лирике, от революционных манифестов — к религиозному миссионерству, от ядовитых политических памфлетов — к стихам для детей? По каким причинам он ушел из процветающего журнала «Сатирикон»? Отчего сторонился людей, хотя в круг его общения входили Куприн, Аверченко, Горький, Чуковский, Маршак? Почему всю жизнь искал «вершину голую»? Как вышло, что он прошел всю Первую мировую войну, а в решающие дни 1917-го оказался в Пскове, эпицентре переломных для державы событий? Обо всем этом вы узнаете из книги. Вот как пишет автор о своем герое в предисловии:
«Саша Черный интересен уже тем, что он — легенда. «Легенда в легенде», ведь в историю русской литературы он вошел знаменитым сатириконцем, одним из трех, наряду с Аркадием Аверченко и Тэффи. Журнал «Сатирикон» стал легендой, когда все его бывшие сотрудники были еще живы. И те из них, кто после революции остался в России, и те, кто эмигрировал, не без гордости считали себя сатириконцами. Их было много, но ветреная судьба распорядилась так, что в памяти столетия остались лучшие, и среди них герой этой книги.
Саша Черный не хотел, чтобы его имя ассоциировалось только с «Сатириконом», менял псевдоним, а также пробовал себя в лирике и прозе, но не смог предугадать, как его слово отзовется. Сатириконцем он остался навсегда, чем привлекает и сегодня. Не менее интересен он и детскими книгами, которые пережили и его самого, и XX век: «Дневник фокса Микки», «Библейские сказки», «Детский остров», «Кошачья санатория». Современное полиграфическое оформление этих милых, добрых историй даже присниться не могло их автору.
У Саши Черного нет могилы. По законам городка Борм-ле-Мимоза в Провансе, где оборвалась его жизнь, захоронения, которые длительное время никто не оплачивает, передаются в аренду другим лицам. Такой мрачной шутки даже сам Саша Черный не смог бы придумать, хотя и просил когда-то Создателя дать ему после смерти «исчезнуть в черной мгле». Создатель позволил.
Туда же, во мглу, канул и архив русского поэта, оказавшегося в эмиграции. О посмертной судьбе он думал, а его жена Мария Ивановна Васильева, верный друг и литературный секретарь, понимала, что архив надо сберечь. Однако события мало этому способствовали. Первая мировая война и мобилизация. Февральская и Октябрьская революции, бегство из захваченного немцами Пскова, «сидение» в переходящем из рук в руки Вильно, наконец, эмиграция и перескакивание с места на место: Берлин, Рим, Париж, Прованс — не до архивов. Мария Ивановна, прожившая 90 лет, сохранила для нас, тех самых потомков, лишь несколько десятков фотографий мужа и рукопись воспоминаний о нем. Именно ее мемуары, а также статьи современников – до самых недавних пор были, по существу, единственным источником, из которого биографы и историки литературы могли почерпнуть какие-то сведения о жизни крупнейшего русского поэта-сатирика».
Воссозданная автором буквально по архивным крупицам истинно рыцарская жизнь поэта обрела наконец не только ясность и стройность классического исследования, но и живость биографического романа, написанного опытным пером и любящим сердцем. Последнее, конечно же, важнее всего, ибо хорошая книга пишется именно и прежде всего – любящим сердцем. Именно так написаны и книги самого Саши Черного, и стихотворные, и прозаические. Потому, что стихи его ясны, как хорошая проза, а проза – звонка и гармонична, как настоящая поэзия.
Отдельно хочется обратить внимание на шестую главу книги «Фронтовик», в которой рассказывается о событиях 1917 года в Пскове. «В конце 1916-го — начале 1917 года Псков, по словам поэта, был похож на «ковчег» — сюда бежали от войны. Город находился в глубоком тылу (до линии фронта свыше 300 километров) и принимал тысячи беженцев. Псков — старинный и удивительный во многих отношениях русский город — совершенно очаровал Сашу Черного. Он написал о нем множество стихотворений и неоконченную поэму «Дом над Великой» (1923–1924). От «псковских» стихов поэта веет покоем и умиротворением. Первое время пребывания в Пскове было чудесным, совпав с новогодними праздниками. С детским восторгом поэт вспоминал Рождественский сочельник. Город замело. Баржи «неподвижной грудью» вмерзли в лед Псковы. Ни души, ни зги не видать. Слышны только хруст собственных шагов да вой ветра. Поэт идет в гости, в теплый праздничный дом, где его ждут:
Горит лицо…
В снегу крыльцо.
Сквозь войлок — топот детских лапок.
В передней груда шуб и шапок,
А в зале в блестках — деревцо.
Встряхнешь сюртук,
Пожмешь сто рук —
И влезешь в шумное кольцо.
О белоснежный, круглый стол!
Узвар из терпких груш так лаком…
Кутьи медовой зерна с маком,
Висячей лампы частокол…
Куда-то в бок
Под потолок
Струится пар из самовара.
В углу гудит-бубнит гитара,
Краснеет докторский висок,—
И томный бас
Пленяет нас
Под самоварный говорок… («Сочельник в Пскове», 1925)
«Саша Черный расстался с Псковом беспечно, не представляя, что этот город ему отомстит — память о нем поэта не отпустит. Скоро он затоскует по нему, затоскует тем сильнее, чем отчетливее придет понимание невосполнимой утраты. Псков останется для него миражом, куда нельзя вернуться. И странное дело: древний Псков забудет поэта, быльем порастет всё досоветское прошлое, но в памяти города останется легенда. Легенда о том, что Саша Черный, живший здесь во время Первой мировой войны, дошел до такой степени религиозного переживания, что решил принять крещение. Псковичи в этой истории не сомневаются, а мы не станем указывать им на то, что поэт был крещен еще в детстве или требовать в подтверждение их правоты церковную запись. Пусть будет легенда. Именно такая».
Познакомиться с книгой вы можете в отделе абонемента (1 этаж, кабинет 103).
Светлана Галактионова, заведующая отделом абонемента (1 этаж, каб. 103, тел: 72-84-03)
