Роман российского писателя Максима Семеляка «Средняя продолжительность жизни», выпущенный издательством «Альпина. Проза», вошёл в финальный лист Национальной литературной премии «Большая книга».
Ранее Максим Семеляк был известен как музыкальный журналист, автор биографических книг о группе «Ленинград» и Егоре Летове (в библиотеке можно взять книгу «Музыка для мужика: история группы «Ленинград»).
Свой первый автофикшн-роман писатель посвятил памяти родителей. Затейливость сюжета обозначилась сразу: на Ваганьковском кладбище герой копает могилу, достаёт некую урну, более похожую на амфорный сосуд, и, довольный результатом, уезжает на такси.
Текст, не раскачиваясь, сразу оглушает своими бесконечными метафорами, афоризмами, эпитетами, цитатами.
Герой приезжает в прошлое географическое место действия, где в иные годы бывал с любимой мамой, чей прах он развеет именно там. Когда-то это был приличный Дом отдыха, а сейчас обычная обшарпанная турбаза. Но именно здесь, словно на острове Самос, встречаются некие интеллектуалы, рассуждающие немного о философии, искусстве и любви, вскользь и дружелюбно о политике.
Прибился к говорящей компании вальяжный поп, размышляющий о ценности правильного самогоноварения. Беседуют то на берегу реки, то в столовке, где подают тушёное сердце, которое вдруг становится явным символом времени. И время словно застывает, когда идёт описание городка, где перекликаются прошлая и настоящая требуха российской провинции, - рассказ ярко-сочно-претенциозный.
Сверкает реклама: «Колоноскопия - в каждый дом», «Элитный алкоголь 24 часа в сутки», «Музей мировой эротики», «Меняем кур на петухов». (Как не припомнить местную вывеску на ржаво-драном киоске с развевающимися на ветру пижамными штанами: «Одежда из Европы»).
Литературный язык романа – вызывающе сюрреалистический, обороты речи провоцируют логический диссонанс. К слову, на обложке книги – фрагмент картины художника Юлии Кернер из серии «Песнь трески». А это – прямая ассоциация из творчества бельгийского сюрреалиста Рене Магритта.
Средняя продолжительность жизни – это лишь абстрактные мгновения судьбы, в которые укладываются сведения о значении Галльского петуха, различии горельефа и гобелена, особенности бихевиоризма или энтропии, все прелести знаний об имаго. А на создание новой парфюмерной линии память включает особые вкусы: «радости вонючей электрички» перейдут в «помойную конфиденциальность». Не «Новая Заря», но на российскую среднюю продолжительность жизни довольно. Или – «прямо все вокруг бессмертные, да»?
Продолжение следует...
Нина Яковлева,
руководитель Регионального центра чтения
